«Главное волшебство этого места — люди»

— Как пришла идея создания Театра в Театральном музее? Началось всё с вашего ежегодного фестиваля «Весь день — театр», которому уже 8 лет?

— Как бы пафосно и банально это ни звучало, всё началось с любви. На пятом курсе Театрального института на меня обратила внимание Наталья Ильинична Вайнберг. Наталья Ильинична — важнейший для нашего музея человек. В музей она пришла в восемнадцать лет — и осталась больше чем на пятьдесят. Именно она первой зажгла во мне любовь к этому месту. Это понятие относится не только к людям, но даже к предметам, представленным в экспозиции. Если ты ощутил связь с музеем, то всякого рода заморочки, неизбежно сопутствующие работе, перестают иметь значение.

Лекция Натальи Ильиничны Вайнберг. Группа школьников. Фото: архив Театрального музея

Наталья Ивановна Метелица, наш директор, тоже полюбила музей очень давно. Говорит, поначалу была уверена, что долго здесь не задержится, но потом музей её захватил. Видно, этот путь проходят многие.  Сперва думаешь: что тут интересного? Только пыльные костюмы да грустные бабушки-смотрительницы. Но всё оказалось по-другому. 

Любовь к Театральному музею для меня началась с театра. Тут у меня не было выбора: родители водили в театр с самого детства. Обычно детей водят на каток или учат ездить на велосипеде, а у меня были другие радости. Иногда брали и на взрослые постановки. Помню, в детском саду гордо рассказывала: «Я была в Александринском театре! В огромном зрительном зале я была единственным ребёнком!»

Я пошла на театроведческий, потому что меня интересовали журналистика и театр. Как я представляла журналистику? Хожу в красивых платьях и беру интервью у знаменитостей. Такие выводы я сделала на основании своего скромного опыта: начала печататься в «Царскосельской газете» (мы тогда жили в Пушкине). Я брала интервью у одноклассников, но представляла, как со мной будет беседовать Мэрил Стрип.

Студентами мы ходили в Театральную библиотеку на первом этаже, а про музей, который этажом выше, не знали ничего. Итак, я поднялась на этаж выше — и осталась

К пятому курсу я поняла, что не хочу заниматься театральной критикой. А чем заниматься — непонятно. Ответ дал музей. Удивительно, что за пять лет учебы я не удосужилась там побывать. Студентами мы ходили в Театральную библиотеку на первом этаже, а про музей, который этажом выше, не знали ничего. Итак, я поднялась на этаж выше — и осталась.

Анна Ласкина

Две мои страсти — театр и музей — соединились. Для меня началось время проектов. Хотелось, чтобы больше людей узнавали о музее и полюбили его так же, как я. Одним из первых был фестиваль молодых театров «Здесь и сейчас» — мы предоставили площадку независимым театрам города. Они пытались вписаться в музейное пространство. Например, для спектакля «Вон» Нового императорского театра внутри экспозиции была устроена выставка, посвящённая этому коллективу. А спектакль «Мейерхольд» Ромы Габриа мы показывали в Зале авангарда, рядом с афишами и предметами, связанными с именем великого реформатора.

Позже появился фестиваль «Весь день — театр», который проводится ежегодно и приурочен ко Дню театра. Можно провести с нами много часов — с самого утра до позднего вечера.

Музей в 1941 году. Зрители в зале. Фото: архив Театрального музея

— Какие смыслы тебе хотелось вложить в ТТМ? Чем по твоей задумке этот театр должен отличаться от других?

—  Театры исчезают, а вместе с ними стираются имена тех, кто их создавал. Теперь они живут только в музейной памяти.  Почему бы не воспользоваться возможностями сцены и не «оживить» этих людей? Нам захотелось познакомить зрителей с теми, кто служил в Дирекции императорских театров или бывал здесь как посетитель. Ведь это наши предшественники — именно здесь, в здании на площади Островского, и расположен наш музей. Мы для себя решили, что театр будет рассказывать о музее и его героях.

Всё началось с «Портрета». Я предложила молодому режиссёру Никите Славичу сделать аудиоспектакль — согласись, это очень удобный для нас формат. Нет ни «живых» актёров, ни декораций. Подготовка спектакля началась с разговоров с сотрудниками музея. Нужно было ощутить атмосферу музея, понять, чем живут те, кто его создаёт. В какой-то момент Никита понял, о ком говорят больше всего. Так главным героем стал Левкий Иванович Жевержеев, один из основателей Театрального музея.

Во время блокады невозможно было всё вывезти — Жевержеев остался в музее, рядом с экспонатами. Здесь он и умер от голода

Первую половину жизни Жевержеев был свободным человеком, меценатом и коллекционером, а после революции пошёл на службу в музей помощником директора. Своё собрание он передал музею и таким образом его сохранил. Эти вещи ему уже не принадлежали, но он находился рядом с ними, мог заботиться об их состоянии. Во время блокады невозможно было всё это вывезти — он остался в музее, рядом с экспонатами. Здесь он и умер от голода.

Левкий Иванович Жевержеев. Спектакль «Портрет». Фото: архив Театрального музея

Саша Сальникова, выпускница курса Натальи Степановны Скороход, написала прекрасный текст — в спектакле присутствует что-то вроде дневника Жевержеева. Его за Левкия Ивановича сочинила Саша. После того как пьеса была готова, мы стали думать: кто озвучит нашего героя? Я посмотрела в окно на Александринский театр и говорю: «Может, Лысенков?» Он тогда был актёром Александринки. Я написала ему в соцсетях, он быстро откликнулся. Пришёл с распечатанным текстом со множеством замечаний на полях — к записи серьёзно его проштудировал.

Так родился наш первый спектакль на 15 зрителей. После премьеры с нами связались родственники Левкия Ивановича. Его родной племянник живёт в Москве.  В качестве подарка и привета он прислал музею балетные туфельки дочери Левкия Ивановича  — Тамары, знаменитой американской танцовщицы, первой жены ещё более знаменитого балетмейстера Жоржа Баланчина. Сейчас эти туфельки в экспозиции, в Зале авангарда.

Позже были спектакли о Дирекции императорских театров, о судьбах русских актрис, о Мейерхольде.

— Есть ли ещё успешные примеры театра в музеях? В Петербурге, других городах?

— Многие музеи идут по этому пути. Но чтобы это был именно репертуарный театр — таких примеров немного. В институте я много ходила в «ФМД-театр» при музее Достоевского, который создала Вера Бирон. И, конечно, надо назвать театр при музее Ахматовой, он существует уже 19 лет. Этот театр, как и наш, является продолжением музея, развивает и «театрализует» многие важные для него темы.

— Чем занимается научно-просветительский отдел?

— «Я возглавляю научно-просветительский отдел» — когда я произношу эти слова, всегда улыбаюсь, уж очень сложное название. Кстати, моя первая должность тут — методист. Сейчас у меня в подчинении (какое страшное слово!) 15 человек. Это и смотрители, и кассиры.

Если наш театр, как я говорила, о музее и его героях, то как тут обойтись без знания истории?  Подготовка любого спектакля требует занятий в библиотеке.  Когда в декабре мы выпускали две премьеры о Всеволоде Мейерхольде («Ещё один, Карл» и «Мейерхольд. Петербург»), я ходила с одной репетиции на другую и всем старалась подкинуть какие-то факты…

Ещё не стоит забывать, что музей — не только и не столько театр. Все наши девочки-красавицы водят авторские экскурсии. Кстати, спектакль-путешествие «Здесь и тут» — тоже что-то вроде авторской экскурсии. Актёры со зрителями перемещаются по музею, останавливаясь в разных залах. Так мы узнаём историю нашего здания в разные эпохи.

Спектакль «Здесь и тут». Фото: архив Театрального музея

— Опиши типичный день Ани Ласкиной (наверное, немного похожий на вашу ежегодную оду абсурду — «Хармс-Ёлку»). Как удаётся совмещать деятельность научного сотрудника, организовывать экскурсии — и развивать Театр в Театральном музее?

— Кажется, у меня нет типичного дня. А ещё я так себе руководитель, совсем не берегу личное время. Иногда вечером (или даже ночью) мне приходит идея поста, клипа или какой-нибудь коллаборации, и я радостно сообщаю об этом в чате.

В спектакле «Ещё один, Карл» мы с коллегой Алисой держим стену — это элемент декорации. Так что мы с ней немного актрисы

Каждое утро у меня начинается с проверки билетов на сайте. День может быть полностью бюрократическим: я грустно пытаюсь посчитать сметы, подбить цифры. Чаще, впрочем, он состоит из звонков и переписки. Если вечером спектакль, всё начинает крутиться — тут и репетиция, и монтаж, и чай вместе с артистами… В спектакле «Ещё один, Карл» мы с коллегой Алисой держим стену — это элемент декорации. Так что мы с ней немного актрисы.

Спектакль «Ещё один, Карл». Фото: архив Театрального музея

Я всегда говорю, что наш отдел — это отдел полного цикла. Тут делается всё: от идеи и согласования контрактов до репетиций, распространения билетов, монтировки декораций и отпаривания костюмов.

— В этом проекте ты по сути освоила новые профессии: продюсера и куратора. Помогает ли тебе театроведческое образование?

— Иногда я чувствую себя самозванкой. Я не училась на продюсера, и всё же попала в эту сферу. Возможно, мне помогло то, что я окончила лучший театральный вуз страны и получила отличное гуманитарное образование. Я училась у таких замечательных педагогов, как Галина Владимировна Титова, Майя Михайловна Молодцова, Юрий Николаевич Чирва.

Кажется, чтобы стать продюсером, нужно просто много работать.  Фраза «тебя в дверь, а ты в окно» как нельзя лучше описывает эту профессию.  Тут многое достигается накоплением опыта. Немало времени уходит на то, что я изучаю материалы, смотрю спектакли и выставки, беру что-то на заметку. Смотрю за тем, что делают коллеги. Иногда прямо пишу им: «Я видела вашу работу по такой-то теме — расскажите, как у вас получилось?» Запоминаю и сохраняю интересные идеи — всё может пригодиться в будущем.

Впрочем, самое главное — это команда. В неё входят сотрудники музея и те, кто непосредственно работает над спектаклями. Я искренне считаю: все они лучше меня. У каждого из них я учусь каждый день.

Спектакль «Мейерхольд. Петербург». Фото: архив Театрального музея

— Сколько человек в команде Театра в Театральном музее? Кто помогает и поддерживает? Как строится процесс создания новых спектаклей?

— Пока мы не можем выпускать больше одного крупного спектакля в год, потому что собственно театром у нас занимаются трое: я, Алиса Хворостян и Полина Лесникова. Ещё у нас есть две прекрасные девушки: Юля Журавлёва и Ксюша Быстрова. Они феи экскурсий. Я сама часто и с удовольствием их слушаю. С нами сотрудничает Ася Широкова — создаёт дополнительный контент в социальных сетях (кстати, мы завели телеграм-канал и скоро создадим сайт!).

На этих барышнях всё и держится. У Алисы есть ещё свой проект — книжный клуб. Суть — совместное чтение и обсуждение современных пьес. В новом сезоне в программе Вампилов, Стешик, Козырчиков.

В начале 90-х вместе с Вадимом Жуком Метелица создала театр «Четвёртая стена». С него началась театральная жизнь Театрального музея

Конечно, нам очень помогает директор музея Наталья Ивановна. В её «эпоху» музей сильно омолодился, и часть её внимания к молодым перепадает нам. В начале 90-х вместе с Вадимом Жуком Метелица создала театр «Четвёртая стена». С него началась театральная жизнь Театрального музея. Можно сказать, мы продолжаем начатое ею дело.

— ТТМ работает по принципу «продюсерского театра» — расскажи, что это значит.

— В концепцию продюсерского театра я вкладываю то, что  у нас нет одного режиссёра: мы работаем с разными режиссёрами и поэтому делаем непохожие спектакли.  Впрочем, некоторое постоянство существует. Говорят, что я работаю только с лысыми режиссёрами и только с Димами (это, конечно, шутка).

— Что в репертуаре Театра в Театральном музее сейчас? Как будто бы у вас спектакли всех форм и на любой вкус!

— Всё верно. Есть аудиопостановка «Портрет». «Красный фонарь» — спектакль о последнем директоре императорских театров, о том, как ощущает себя театр в эпоху рушащейся империи. Премьера этого сезона — архивный подкаст «Ещё один, Карл» — не только про Всеволода Мейерхольда, но и про судьбу режиссёра в разные времена.  «Выход в свет» — спектакль о том, как сложно (иногда даже невыносимо!) быть актрисой.  О путешествии по истории музея «Здесь и тут», в котором оживают архивные материалы, воспоминания и рассказы наших коллег, я уже говорила.

Спектакль «Выход в свет». Фото: архив Театрального музея

«Стражи музея» — нежный спектакль для самых юных (но не только) посетителей музея. Чутких и мудрых смотрительниц в нём играют прекрасные актрисы Ксения Плюснина и Кристина Токарева. Основой спектакля послужил текст нашей коллеги и по совместительству детской писательницы Ирины Зартайской. Это наша совместная работа с Социально-художественным театром.

И, наконец, «Мейерхольд. Петербург» — автобусная экскурсия по местам Всеволода Мейерхольда в Петербурге — Петрограде — Ленинграде.

— Ты всегда сама выбираешь тему и приглашаешь режиссёров?

— Бывает по-разному: либо я нахожу тему, либо она находит меня. Примерно за год я начинаю думать, что бы мне хотелось сделать в следующем году и с каким режиссёром хотелось бы поработать.

Например, со спектаклем «Красный фонарь» было так. Я решила, что, продолжая темы «Портрета», мы должны рассказать о Дирекции императорских театров. Пока мы пытались найти финансирование, первоначальная идея изменилась. Если в «Портрете» героем стал Жевержеев, то теперь мы остановились на фигуре последнего директора Императорских театров Владимира Теляковского. Всё это мы решали вместе с режиссёром спектакля Димой Крестьянкиным.

Спектакль «Красный фонарь». Фото: архив Театрального музея

Вообще пути спектаклей неисповедимы! Спектакль «Выход в свет» Мити Мулькова появился благодаря идее Натальи Ивановны.  В Шереметевском дворце была выставка, посвящённая великим актрисам, и она предложила сделать спектакль о театральных богинях.  Первый спектакль состоялся в выставочном интерьере, потом долго дорабатывался и был перенесён в Красный зал музея.

Был случай, когда идею принёс режиссёр. В прошлом году, перед фестивалем «Весь день — театр», режиссёр Вероника Бевза написала мне, что у неё есть желание сделать читку по детской книге американского автора «Почему Чайковский спрятался под диваном?». Идея мне понравилась: это ведь тоже про музейных героев! Читку показали на фестивале. Надеюсь, осенью спектакль войдёт в репертуар.

— У вас 20–21 августа премьерные показы спектакля «Тронутый. Как возник русский театр». Расскажи подробнее, как пришла идея постановки.

— С ней тоже связана интересная история. Идею спектакля по киносценарию Булата Окуджавы «Мы любили Мельпомену», посвящённого первому русскому актёру Фёдору Волкову,  предложил мой папа — писатель и преподаватель Театрального института Александр Ласкин.  В начале 80-х он работал завлитом Молодёжного театра и показал этот материал режиссёру Владимиру Малыщицкому. Ему текст понравился, но спектакль не состоялся. Как видишь, идеи, как и рукописи, не горят! У нас в музее спектакль поставил режиссёр Чакчи Фросноккерс. Следующие показы «Тронутый. Как возник русский театр» — 24 и 25 сентября. Это уже седьмой наш спектакль. И очередной новый жанр — спектакль театра кукол.

У великого сказочника была старая телефонная книга, куда он записывал воспоминания о людях, распределив их в соответствии с алфавитом

Есть идея на следующий, 2026 год. Очень долго я мучилась: что это может быть? В какой-то момент даже отчаялась. Потом пошла по самому простому пути — стала смотреть юбилейные даты. Так возникла идея спектакля по «Телефонная книге» Евгения Шварца. У великого сказочника была старая телефонная книга, куда он записывал воспоминания о людях, распределив их в соответствии с алфавитом: Акимов — на «а», Черкасов — на «ч». Согласись, это будет очень музейная история, ведь музей, как и эта книга, посвящён самым разным людям, так или иначе участвовавшим в жизни театра.

— Что труднее всего даётся в организации процесса? Какие были форс-мажоры (например, на первых гастролях)?

— Мы не идеальны в стратегии, наверное. Потому что нас мало. Недавно ездили с «Ещё один, Карл» на гастроли в Переделкино под Москвой. В Питере я забыла подставки для микрофонов, которые должны стоять на столе. Всё закончилось благополучно, нам, слава богу, помогли, но осадок у меня остался.

Спектакль «Ещё один, Карл». Фото: архив Театрального музея

— У театра своё особенное зрительское комьюнити. Как думаешь, чем удаётся настолько сильно влюблять зрителей в Театральный музей?

— Возможностей рекламировать себя у нас мало, и потому приходится рассчитывать на блогеров и фанатов. Мы очень вдохновились недавно, встретив московских зрительниц на нашем «Мейерхольд. Петербург». За день до этого я видела их на спектакле «Три» в КТМ. Это такие театральные туристы.

Недавно мы были на ВДНХ со спектаклем «Красный фонарь». И было так удивительно, когда подошли зрители и сказали, что очень нас любят и часто приезжают в Санкт-Петербург на наши спектакли. Я была очень рада встретить своего зрителя на новой для нас площадке в Москве.

На таких зрителях мы держимся. Они приходят, про нас рассказывают, зовут друзей. Мы только рады.  Такой открытости я научилась у Димы Крестьянкина.  Как-то после «Ещё один, Карл» к нему подошла зрительница и сказала, что не может попасть на другой его спектакль. На это он сказал: «Позвоните, мы что-нибудь придумаем».

— Какие моменты ты можешь назвать волшебными, когда ты чувствуешь, что всё не зря?

— Главное волшебство этого места — люди. Наш директор Наталья Ивановна, Наталья Ильинична Вайнберг, Ирина Зартайская и многие другие. Даже бухгалтерия, которая нас недолюбливает. Режиссёр Корогодский утверждал, что театр — это семья. Так вот, музей — это тоже семья.

Поддержите Журнал «Тезис» на Patreon!

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Нет похожих записей