«Дорога в Катманду»: почему в 60-70-е годы западная молодежь хлынула в Непал

В Издательстве Европейского университета в Санкт-Петербурге вышла книга Марка Лехти «Вдалеке: От контркультурных исканий к индустрии путешествий в Непале». Американский антрополог и социокультуролог описывает расцвет бюджетного туризма в стране, закрытой для иностранцев вплоть до середины XX века. Публикуем отрывок из главы 7 «„Катманду или арест“: контркультурные устремления и расцвет Фрик-Стрит», который сегодня кажется невероятно актуальным.

В 1960-е годы борьба против колониализма, охватившая после Второй мировой войны многие страны «третьего мира», сохраняла свою актуальность в глазах их народов, а в некоторых случаях активно продолжалась. И хотя США оправдывали (более или менее успешно) свои зарубежные интервенции борьбой с коммунизмом или «помощью в целях развития», молодежь воспринимала участие американцев во Вьетнамской войне (и других конфликтах) в контексте антиимпериалистической борьбы стран Африки, Центральной Америки и Азии. США часто представлялись империалистическим агрессором, а не борцом за свободу и справедливость. Поколение, восприимчивое к моральным аспектам политики своего правительства, нередко расценивало войну во Вьетнаме не только как злодеяние, но и как личный вызов, призыв к действию:

Мне казалось, будто, свернув за угол, мое поколение стало невольным свидетелем жестокого грабежа, бесконечного грубого насилия: жертва — абсолютный незнакомец, маленький, жилистый и оборванный, в странной иноземной одежде, с повадками и запахом чужестранца. <…> А нападавший — и это было полным потрясением — человек, которого мы все хорошо знали… кем даже в определенном смысле восхищались, не понимая причин этого восхищения. Что мы должны делать? «Стоп! — сначала закричали мы в ужасе и недоумении. — Прекратите!» Мы видели всё происходящее так близко, мы чувствовали личную ответственность. Мы чувствовали себя причастными [Ayers 2001: 64].

<…>

Шестидесятые были периодом моральных и политических потрясений, но они также открыли возможности для великих прогрессивных изменений. По мере того как мобилизовывалось всё больше людей, росла надежда на то, что социальные и политические движения, возглавляемые молодежью, откроют новую «эру Водолея», в которой возобладают ценности мира, терпимости и справедливости. Из-за подъема молодежного движения по всей стране и в мире многие почувствовали, что находятся в поворотной точке истории и что, приложив достаточно усилий, способны свергнуть воинствующие геронтократии, которые от их имени насиловали и угнетали бедных.

Тому, кто в этом не участвовал, трудно понять, насколько быстро надежды на радикальные перемены рухнули, сменившись гневом и отчаянием. В начале 1968 года казалось, что меняется ход истории: борцы за гражданские права и противники войны добиваются успеха, а студенты во Франции собираются свергать правительство. За этим последовали месяцы убийств, ужасных беспорядков, жестокости полиции и целенаправленных судебных преследований. Избрание Никсона означало, что, несмотря на ширящуюся оппозицию (не только со стороны молодежи), военное противоборство во Вьетнаме будет лишь обостряться. Движение за гражданские права чернокожих и «Черная сила» вскоре раскололись (их лидеры были убиты или заключены в тюрьму), антивоенное движение рухнуло под сильным давлением администрации Никсона (и ФБР), активно подавлявших инакомыслие. То, что некоторым американцам представлялось торжеством закона и порядка, многие политически активные молодые люди, по словам человека, с которым я беседовал, переживали как «надвигающийся американский фашизм».

<…>

В конце 1960-х годов сотни тысяч молодых людей из Америки, Европы, стран Британского Содружества и Японии покинули дома, мотивированные сложной смесью протеста, отвращения и желания исследовать незападный мир и поучиться у него. Разочаровавшись в политических движениях, люди начали двигаться в буквальном смысле, и когда это перемещение по миру сделалось массовым, оно само по себе стало общественным движением. В условиях подъема западной экономики и стабильности валют несколько месяцев работы дома позволяли затем долгие месяцы путешествовать [Tomory 1996: xii]*. Для многих жизнь в дороге означала и уход из дома, и бегство от реальности: уход из дома был протестом, а также «жизнью в моменте».

Пребывающий «в пути» становился подвижным, лишенным корней и очень живым существом — тем, что прославлял Керуак. Особенно не обремененные ни прошлым, ни будущим и свободные (как иностранцы) от политических обязательств, многие находили жизнь «в пути» глубоко раскрепощающей и чреватой сильным привыканием. Нередко, уезжая на несколько недель, люди возвращались лет через пять. Путешествие было лекарством от болезней западного общества для тех, кто нуждался в самой эффективной терапии.

Безусловно, наибольшей популярностью среди тех, кто желал «быть в пути», пользовалась «тропа хиппи», или «дорога в Катманду», соединявшая Европу и Северную Африку с Индией и Непалом по суше через Турцию, Иран и Афганистан. По оценкам Маклина [Maclean, 2006a], с начала 1960-х по 1979 год, когда советское вторжение в Афганистан и иранская революция сделали это путешествие невозможным, на Индийский субконтинент по суше могло отправиться до 2 млн. человек.

*Книга Дэвида Томори 1996 года «Сезон на небесах: правдивые сказки с дороги в Катманду» («A Season in Heaven: True Tales from the Road to Kathmandu») — лучшее документальное повествование о путешествии по суше в Непал в 1960–1970-е годы.

«Дорога в Катманду»: почему в 60-70-е годы западная молодежь хлынула в Непал

Марк Лехти. Фото: The Kathmandu Post
Издательство Европейского университета приглашает на презентацию книги антрополога Марка Лехти «Вдалеке: От контркультурных исканий к индустрии путешествий в Непале».
30.09.2022, пятница, 18:00, ЕУСПб, зал «Гагаринский».
Мероприятие состоится очно. Вход свободный, без регистрации.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Поддержите Журнал «Тезис» на Patreon!

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ